-Что же ты, моя старушка, приумолкла у окна?!! - неожиданно гаркнул Саша в ухо Арине Родионовне. Старушка от неожиданности подскочила и стукнулась головой о подоконник. - Блядь, Сашка! - заорала она. - Я тебя прибью один раз за шуточки такие! - Гагага! - весело засмеялся довольный Саша. - А че ты спишь весь день? Давай ебн... эээ... Выпьем с горя, - поправился он. - Где же кружка? - язвительно подъебала Арина Родионовна, держась за вскочившую шишку. - В смысле? - Я к тому, что выжрал ты вчера все. Я говорила - оставь на утро. Куда там... - Что, вообще ни капли не осталось? - ошарашено спросил Пушкин. - Ни капельки, - отчеканила старушка. - Да и вообще вязать тебе надо. Ты посмотри, чего ты пишешь вообще. - А чего я пишу? - угрюмо буркнул поэт. - А того… - наставительно отрезала Арина, - Сдурел совсем. Из редакции уже три раза звонили, интересовались, где ты дурь такую берешь.
Юра - мужик загадочный. Непредсказуемый мужик. Дружить с ним сложно, ибо причинно-следственные связи его поступков запутаны, как коридоры в Останкино. "Снежок с утра выпал, пора фломастеры заправить" - самая осмысленная фраза из обширного Юро-русского разговорника. Она до сих пор цитируется Юриными знакомыми вместо хрестоматийного "В огороде бузина, а в Киеве дядька". Специальность Юрина - геодезист-картограф. Сразу после окончания института Юра отрастил мохнатую бороду, сжег (по другим сведениям - съел) диплом и ушел в пампасы, на вольные хлеба. Вольные хлеба добывались им в котельной, в городском морге и, чуть позже, в серверной некого предприятия.
А вот сисадмин из Юры вышел знатный - два-ноль-два росту, борода полностью закрывает на футболке слово "Iron...", открывая взору лишь круглое пузо с остатком названия "...Maide in", угрюм, нечесан, молчалив...